Последствия религиозной отравы…

[000-777-000]

Кусок (оригинал тут: http://1ch.ru/?m=200509)

Большой, но легко читаемый...



"... И вот как-то поздним вечером (наверное, потому, что в офис мы идти активно отказывались) к нам нагрянула делегация. Секретарь церкви, помощники пастыря и региональный лидер. Визит обещал быть зловещим. Сели за стол, начали пить чай, и началась обработка… Если бы Господь не дал силы – не знаю, чем бы всё закончилось. Их четверо, а нас двое. Разговор свёлся к тому, что они пытались выудить у нас, что нас не устраивает в пастыре. Что за болезненная тема! Сразу же накинулись на нас с этим вопросом! Мы увернулись, дескать нас в пастыре всё устраивает. Видимо, программа у них начала давать сбой, не знали, как продолжать. А мы им вдруг начали о Божьей любви (как раз Господь начал открывать нам Свой характер. Впечатления были свежими). Они, похоже, растерялись. И вот, подытожили мы, исходя из такого характера Божьего, мы расходимся с церковью в некоторых представлениях. А если у нас что-то в сердце – так мы будем с собой разбираться. Тогда они начали о том, что без церкви мы пойдём в погибель, не найдём своё призвание от Бога и всё в таком роде. Запугивание не удалось. И тут я спрашиваю в лоб помощника пастыря: «А за что в церкви отлучают? И почему запрещается разговаривать с отлучёнными?» Она отвечает: «Отлучают, если человек в заблуждении. А тем, что я с ним не разговариваю, я показываю ему свою любовь» (?!) «Какая же это любовь?!» - спрашиваю я. «Если я не здороваюсь с братом, я тем самым помогаю ему осознать, что он в заблуждении». «Да, но Иисус же никого не отлучал! Он никогда не проявлял любовь таким странным образом».



Видно, на это в её механизме не было заложено соответствующей программы. Разговор принял другое русло. «Что делать, если Дух Святой говорит одно, а пастырь другое?» - спрашиваем мы у всех четверых. «Конечно, то что пастырь» - отвечают хором. «Почему?» «Наше дело послушать пастыря, а если он не прав – Бог ему потом покажет». «А как же «Бога нужно слушаться больше нежели человеков»? И зачем в таком случае Дух Святой говорит? Неужели надо игнорировать голос Духа?! А зачем тогда Иисус говорил во всём слушаться Духа Святого?»



Разговор стал тяжёлым. Чувствовалось отношение их сердца. В этот трудный для нас период, когда чувствительность была обострённая, так чувствовалось презрение и высокомерие их сердца по отношению к нам. Чувствовалось, что им нет разницы вернёмся мы в церковь или нет, они просто исполняли необходимые формальности. Визит подошёл к концу, и кажется, это уже было начало конца эпопеи «выход из церкви». Так как уличить они нас, видать, не смогли, отлучения не было. С нами продолжали здороваться в городе.



А потом были последствия религиозной отравы… Во-первых, совершенно развалилась моя вера в Бога. Богу пришлось мне заново доказывать, что Он есть. Сначала хотя бы это. На то время я уже не верила, что Бог исцеляет, прощает, слышит, отвечает, любит. Не верила, что Иисус искупил на кресте. Вера развалилась дотла. Теперь понимаю, что строилась она на неправильном основании, на религии и лицемерии, потому Бог начинал понемногу строить новую веру, истинную. Период был страшным. Внутри царил полный ад. Состояние непроходящей депрессии. Не могла молиться, читать Слово, даже думать о Боге. Потянуло на триллеры. Запоем начала смотреть самые кровавые ужасы и триллеры (иногда по четыре подряд). Откуда это, казалось бы? Потянуло на учения про бесов. Начала выискивать в себе родовые проклятия, изучать всё о демонах. Начало даже тянуть к Чёрной магии. Потом начались попытки к самоубийству (слава Господу, который постоянно был рядом в тот кошмарный период, и спасал), постоянные мысли о смерти… А вот ещё один сюрприз: когда я, выходит, добровольно сняла перед Богом маску фарисейства, так вышло наружу то, что было под ней… Это же надо, в церкви я накопила, оказывается, столько злобы! Я стала нервная, жестокая, жадная, богоненавистная. Откуда-то вылезла любовь к деньгам, которой у меня никогда раньше не наблюдалось. Жуткий эгоизм, гордыня. Я увидела, что, будучи активным членом церкви, я, оказывается, презирала мирских людей. Они мне просто были противны, как «существа низшие, грешники». Я в сердце презирала тех бабушек в церкви, которых обнимала и, казалось, искренне любила. Презирала, что они, дескать, не такие духовные как я. Презирала своих родителей, что они только покаялись и не ходят в церковь (дескать, я духовно круче, чем они. А они ещё мелкие и до меня никогда не дорастут). Я полюбила славу. Мне хотелось возвыситься в церкви. Хотелось, чтобы меня узнавали («приветствия в народных собраниях»). Мне нравилось молиться среди «духовно отсталых» (как я считала), на фоне которых я выглядела горящей и искренней. Когда я просила у Бога духовных даров, я просила их для того, чтобы выделяться среди других. Чтобы быть круче, чем они. Ужасно то, что когда я в совместных церковных молитвах обращалась к Богу, я думала о том, какие я выражения употребляю и как они будут звучать для других. Когда я иногда читала Писание – это было только для того, чтобы выбрать оттуда какие-то красивые фразы, чтобы потом зарисоваться в молитве перед другими. Или же отыскать чего-нибудь, из чего можно будет потом выжать какое-то «откровение», чтобы с умным видом его кому-то приподнести и создать тем самым видимость для других (и для себя), что у меня ещё продолжается какая-то духовная жизнь и общение с Богом. И когда я иногда дома пыталась обратиться к Богу наедине – впечатление было, что я молилась себе. Я слушала свои фразы и думала как эффектно! Бог обязательно на такое ответит. И думала, как бы на них ответила я. После такой «молитвы» всё, что оставалось в памяти, это мои молитвенные фразы и какая я была эффективная и «искренняя». Теперь понимаю, что обращалась я вовсе и НЕ К БОГУ. Фарисей, оказывается, на самом деле молится СЕБЕ. С таким успехом можно было поставить перед собой зеркало и поговорить с собой..."